* * *
Господь решит, где правда, где неправда,
Где чёрная душа, а где бела.
А мы запутаны как на опушке травы,
Покуда нас природа не смела.
* * *
Пришёл ты по желанью простаков,
Все так приходят испокон веков.
По воле собственной уйти,
конечно, можешь;
Но этим самым душу сатане
предложишь.
* * *
Плохо видно из- за тумана.
Часто мы в тумане таком.
Ты под тем бугорком, мама;
Твое тело под тем бугорком.
Где душа твоя — я не знаю,
Дай-то Бог ей завидный удел.
Я еще не покинул стаю
Вечно алчных забот и дел.
Ты по-своему жизнь понимала,
Подвиг твой был осмыслен, высок.
Как ты трудно нас поднимала,
Свой на части делила кусок.
И сгорая ты нас грела,
Будний день твой был взлетом ввысь.
А как сердце твое болело,
Когда наша не ладилась жизнь.
Как с тобою светло нам было,
Легче тяжести жизни нести.
Неприменно, все мамы мира,
Должны лучший удел обрести.
* * *
А к смерти стремиться не надо,
От смерти не надо бежать.
Есть радость? — бери, братец, радость,
А горе? — листом ли дрожать.
Ты все принимай, что дается.
«Спасибо» за все говори,
Пока сердце птицею бьётся,
В глазах блик лучистый горит.
Последний вздох выплывет если,
Закроет и даль он и близь...
И, все же, хорошая песня,
Которой название — жизнь.
* * *
Лучше всех ты — кричу я рассвету,
Лучше всех ты — закату шепчу.
Жду ответа, ответа и нету.
Всё равно я ласкаю мечту.
Потихоньку склоняется лето,
Глубь речная напрасно темна.
У тоски не получится это,
Чем сильна, как обычно, она.
* * *
Стройные сосны, схимницы ели —
Вы не так много от жизни хотели.
Берег пологий, скромная речка —
Светлого взгляда ждали, словечка.
Вербы, купавки, кусты краснотала...
Только не острого ждали металла.
Ветки обломаны, смяты травинки,
Сбитых цветов вокруг золотинки.
* * *
Рвутся куда-то ветки,
Мечутся наперебой:
Мрака густая сетка
Небо связала с землей.
Ночь из косых линий,
Звук – монотонность стиха...
Стихнет ночной ливень,
Как и раньше стихал.
* * *
Живёт тишина морская —
Глубинная тишина,
С виду собой ласкает;
Только коварна она, —
Несхожа с глубью лесною,
И со степную ничуть.
Голодные волки не воют,
Не навевают жуть…
Оскалены скал скулы,
Пучины страшнее оскал;
Рвут жертву свою акулы,
Растаскивают по кускам.
* * *
Первый снег — он метался отчаянно,
Не хотел он ложиться в грязь,
А ладья октября отчалила,
Круговерть белизны началась.
Здесь взлетают снежинки, там падают —
То к земле, то — в небесный провал.
Это дед называл падерой,
Смутой снежною называл.
Превратился день в белые дебри;
И тропинок не сыщешь вовек.
Ах, простите его, люди добрые,
Это, все-таки, первый снег.
* * *
А песни — они, как люди —
Над пропастью, под стеной.
Их кто-то похвалит, кто-то осудит,
А кто-то пройдет стороной.
Они наших душ отражение,
Не просто из слов строка.
Одни из них сгинут, после рождения,
Другие — пройдут сквозь века.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : Соблазн - Pavel Mironov Стих был написан взрослым людям, членам церкви, подающим соблазн молодым людям употреблять спиртные напитки. Вопрос. Будет ли считаться действительной Вечеря Господня если содержимое чаши не будет иметь алкоголя? Как на это посмотрит Господь? Обыкновенный виноградный сок не будет ли преимущественным напитком от которого не может быть никаких соблазнов и побочных эффектов опьянения? Скажите что бы было бы если преломление совершалось в начале собрания? Почему мы этому уделяем внимания в конце собрания, подавая повод нашим детям выходить за дверь, так как они не числятся членами Церкви. Думаете ли Вы что из них 100% окажутся членами Церкви в будующем? Спиртное вино не приближает нас к Богу. По писанию существует два вина, одно содомское глумливое, а другое -сок виноградных ягод. Я не восстаю против кого то, я за трезвость ума. Как писание говорит: ,, трезвитесь и бодрствуйте"
